Преподобный Нестор Летописец.
"Повесть Временных Лет".
(Прозаический перевод на современный русский язык Д.С. Лихачева.)

 

В лето 6684 (1176). Ростиславичи сидели на княжении в земле Ростовской и раздавали по городам посадничество детским из Руси*, а те чинили людям большую тяготу налогами и штрафами. А сами князья были молоды, слушали бояр, а бояре учили их стяжать богатство. Перво-наперво отобрали ключи от ризницы церкви святой Богородицы и забрали золото и серебро, забрали также города ее и дани, которые дал этой церкви блаженный князь Андрей. И стали владимирцы говорить: «Мы добровольно приняли князя к себе, и крест целовали на всем, но он как не своей волостью управляет, будто не собирается оставаться здесь, грабит не только всю волость, но и церкви, подумайте об этом, братья!» И послали к ростовцам и суздальцам, изъявляя им свою обиду; те же на словах были за них, а дела их далеко отстояли, бояре же крепко держались этих князей. Владимирцы же укрепились клятвой и послали в Чернигов за Михалком и братом его Всеволодом*, сказав: «Ты старший в своей братии, пойди во Владимир, если же что задумают против нас из-за этого ростовцы и суздальцы, то как нам с ними даст Бог и святая Богородица».

И так вот случилось новое чудо святой Богородицы. Михалко с братом Всеволодом и Владимиром Святославичем подошли к Москве, а владимирцы выехали навстречу. Услышали об этом Мстислав и Ярополк, надумали с дружиной, чтобы Ярополку идти навстречу с полком своим, встретить их и биться с ними, не пуская их ко Владимиру. И Божьим Промыслом разминулись в лесах: Михалко с Москвы поехал с братом Всеволодом ко Владимиру, а Ярополк иным путем ехал на Москву. И пришла к Мстиславу от Ярополка весть: «Михалко болен, несут его на носилках, дружины с ним мало, и я пойду за ним следом, захвачу замыкающую часть дружины, а ты, брат, иди скорее ему навстречу, дабы не вошел во Владимир». Эта весть была получена Мстиславом в субботу и тогда же объявлена дружине, а назавтра он быстро поехал из Суздаля, как на зайцев погналась дружина его. Михалко с братом Всеволодом не доехал до Владимира 5 верст, когда внезапно встретил его Мстислав со своей дружиной и выступил полк из-за горы, все в бронях, как окованные льдом*, и подняли стяг; Михалко же поспешил с братом своим Всеволодом и построил свои полки, а Мстиславичи пошли с криками, как будто их поглотить намереваясь. Стрельцы перестреливались с обеих сторон, и внезапно Мстиславичи бросили стяг и, не доехав до противостоящего войска, побежали, гонимые гневом Божьим и святой Богородицы. По Божьему Промыслу оба войска не имели особых отличий, и, так как невозможно было распознать своих и чужих, из-за этого многие убежали. И помог Бог Михалку и брату его Всеволоду, молитва отца его и деда и прадеда, и крестное целование, поскольку целовали крест и пренебрегли этим; Бог же помог ему и оправдал перед всеми людьми.

Михалко же одержал победу с братом своим Всеволодом в воскресенье и поехал во Владимир с честью и славой великой, а дружина его и Всеволода и владимирцы вели впереди колодников, наказанных Богом, дабы не нарушали крестного целования, данного князьям, и старшего брата чтили, а злых людей не слушали, которые не хотят добра между братьями. Навстречу же Михалку и брату его Всеволоду вышли с крестами игумены и попы, и все люди, и въехал в город к святой Богородице, 15 июня, в воскресенье.

Мстислав же бежал в Новгород, а Ярополк в Рязань, а мать их, супругу Ростислава, со снохами захватили владимирцы. Михалко же, приехав во Владимир с братом своим Всеволодом, возвратил святой Богородицы города, отнятые Ярополком, и была во Владимире великая радость, ибо видели владимирцы у себя великого князя всей Ростовской земли. Мы же подивимся чуду новому и великому и преславному Матери Божьей, как защитила город Свой от великих бед и горожан Своих укрепила: ибо не поразил их Бог страхом, и не испугались, имея двух князей в этой волости, и ни во что не ставили угроз их бояр, оставаясь во Владимире 7 недель без князя и возлагая всю свою надежду и упование на святую Богородицу и на свою правду. Ибо новгородцы изначала, а также и смолняне, и киевляне, и полочане, и все волости как на совет сходятся на вече, и что решат старейшие, то и пригороды принимают; а здесь город старый Ростов и Суздаль, и все бояре хотели свою правду утвердить и не хотели следовать правде Божьей, но сказали: «Как нам хочется, так и сделаем, ибо Владимир – пригород наш», и пошли наперекор Богу и святой Богородице и правде Божьей, слушая злых людей, развратников, не желающих нам добра, завидующих городу этому и живущим в нем.

Поставил же прежде город этот великий Владимир, и потом князь Андрей, этого же Михаила и брата его Всеволода избрали Бог и святая Богородица. Как сказано в Евангелии: исповедаюсь Тебе, Отче, Господи неба и земли, ибо утаил от премудрых и разумных и открыл младенцам. Так и здесь: не подумали давние люди, ростовцы и суздальцы, считающиеся старейшими, как следовать правде Божьей, новые же люди, меньшие, владимирские, поняли это, и крепко стали за правду, и сказали себе: «Либо добудем себе князя Михалка и брата его Всеволода, либо головы свои положим за святую Богородицу и тех князей». И утешил их Бог и святая Богородица чудотворная Владимирская: ибо чего человек просит у Бога всем сердцем, того Бог не лишит. И вот владимирцы прославлены Богом по всей земле за их правду, и помогает им Бог.

Потом прислали ко князю Михалке суздальцы, говоря: «Мы, князь, в том походе с Мстиславом не были, а были с ним бояре; на нас же лиха в сердце не держи, но поезжай к нам». Михалко же поехал с братом Всеволодом в Суздаль, и из Суздаля в Ростов, и установил порядок людям, укрепился с ними крестным целованием, приняв от них честь и многие дары от ростовцев, и посадил брата своего Всеволода в Переяславле, а сам возвратился во Владимир. В то же лето пошел Михалко с братом Всеволодом на Глеба к Рязаню, и когда он был на реке Мерьской, встретили его послы Глеба со словами: «Глеб кланяется, говоря: я во всем виноват, ныне же верну все, что взял у шуринов своих Мстислава и Ярополка, вплоть до золотника». И икону святой Богородицы, что взял во Владимирской церкви, и книги, и то все возвратил. Михалко же и Всеволод уладились с ним и возвратились во Владимир.

В лето 6585 (1177). Скончался благоверный и христолюбивый князь Михалко, сын Юрия, внук Владимира Мономаха, в субботу на заходе солнца, 20 июня, на память святого отца Мефодия, и положили его у святой Богородицы Златоверхой во Владимире, которую создал брат его Андрей. Владимирцы же, вспомнив Бога и крестное целование великому князю Юрию, вышли перед Золотыми воротами, и целовали крест князю Всеволоду, брату Михалкову, и детям его, и посадили его на отцовском и дедовском столе во Владимире. В то же лето ростовцы и их бояре привели Мстислава Ростиславича из Новгорода, сказав ему: «Пойди, князь, к нам; Михалка Бог принял на Волге в Городце, а мы хотим тебя и иного не хотим»; и повели же его на жи­вого князя Михалку.

Он же приехал к Ростову, собрал ростовцев и бояр, воинов княжеских, и слуг, и всю дружину и поехал к Владимиру. Всеволод же поехал навстречу ему с владимирцами и со своей дружиной, и с оставшимися у него боярами, а за переяславцами послал Ярослава Мстиславича, своего племянника. Когда Всеволод был за Суздалем, увидел он чудную Матерь Божию Владимирскую и весь город с основания, стоящий как бы на воздухе, – явил Бог и святая Богородица новое чудо; и князь, и все его воины смотрели на это чудо и говорили воины: «Князь! Ты прав, поезжай против него». Князь же Всеволод благосердный, не желая проливать кровь, послал к Мстиславу со словами: «Брат! Поскольку тебя привела старейшая дружина, поезжай в Ростов, а оттуда мир объяви; тебя привели ростовцы и бояре, а меня с братом Бог привел и владимирцы, а суздальцы будут нам общими, пусть кого захотят, тот им и будет князем». Он же послушался совета ростовцев и их бояр, которые в своей надменности и забыв крестное целование, сказали ему: «Если ты и дашь ему мир, то мы не дадим»; так думали они в высокоумии своем, не ведая, что Бог дает власть, кому хочет, Всевышний ставит цесаря и князя. Если какая земля исправна перед Богом, он поставляет ей праведного князя, любящего суд и правду; если же князья правдивы, то много отпускается согрешений этой земле, поскольку то есть глава земли.

Мстислав же не послушал Всеволода, дядю своего, желавшего ему добра, но послушал Добрына Долгого, Матвея Шибутовича и иных злых советников. Князь же Всеволод, приехав к Юрьеву, соединился с переяславцами, сказав им об отказе Мстислава. Они же сказали ему: «Ты ему добра хотел, а он за головой твоей охотится; поезжай, князь, на него, не беспокоясь о нас и детях наших и женах, которые достанутся ему; еще и девятого дня нет, как твой брат умер, а он хочет кровь пролить». Князь же Всеволод, надеясь на Бога и на святую Богородицу, которую видел у Суздаля, перешел реку Кзу рано в субботу и, выстроив полки, поехал на Мстислава; Мстислав же стоял, приготовившись, у Липиц. Стрелки перестреливались между полками, и пустили обе стороны коней рысью друг на друга, и покрыли поле Юрьевское. И Бог помог Всеволоду Юрьевичу, 27 июня, на память святого Сампсона, дававшего приют странникам, и побежал Мстислав и дружина его, и Добрыну Долгого здесь убили, и Иванка Степановича, и иных, а ростовцев и бояр всех повязали, во Всеволодовом же полку благодаря Богу и честному кресту не было потерь. И села боярские взяли, и коней и скот; Мстислав же бежал к Ростову, а из Ростова к Новгороду. Князь же Всеволод, победив в сражении, возвратился во Владимир с честью великой, а владимирцы и дружина вели колодников, гнали скот и коней, славя Бога и святую Богородицу и крестную силу, которой пренебрегли ростовцы и бояре. Доколе же терпеть Богу? За грехи их навел он на них и наказал их по достоинству рукой благоверного князя Всеволода Юрьевича.

Мстислав же прибежал к Новгороду, и сказали ему новгородцы: «Ты ударил пятою Новгород, и пошел на дядю своего Михалка, подговоренный ростовцами; и если Михалка Бог взял, а с братом его Всеволодом Бог тебя рассудил, зачем к нам идешь?» И не приняли его, и он поехал из Новгорода в Рязань, и подговорил Глеба, князя Рязанского, зятя своего. Глеб же той осенью напал на Москву и пожег весь город и села. Князь же Всеволод поехал на него, и, когда он был за Переяславлем под Шерньским лесом, приехали к нему новгородцы, отроки Милонежка*, и сказали ему: «Князь! Не ходи без новгородских сынов, пойди на него вместе с нами». Князь же Всеволод послушал новгородцев, возложил упование на Бога и на святую Богородицу, и возвратился во Владимир, а Глеб пожег Москву и пошел к Рязаню. Того же лета, на зиму, пошел князь Всеволод на Глеба к Рязаню с ростовцами и с суздальцами и со всей дружиною; и прислал к нему Святослав Всеволодович сыновей своих в помощь Олега и Владимира, пришел к нему и Владимир Глебович, племянник его из Переяславля. И когда они были у Коломны, получили известие, что Глеб иным путем прошел к Владимиру и воюет около Владимира с погаными половцами. И много зла причинил церкви Боголюбской, которую украсил князь Андрей, добрый, иконами и всякими украшениями, золотом и серебром и драгоценными камнями, и эту церковь повелел Глеб, выбив дверь, разграбить с погаными; и села пожег боярские, а жены и дети и имущество отдал поганым на щит*, и многие церкви запалил огнем. И пусть не удивляется никто этому: где множество грехов, там зрелище всякого наказания; поэтому гнев простерся, одних ведут плененных, другие, вплоть до молодых детей, посечены, иные отданы поганым на отомщение, другие трепетали, смотря на убиваемых. И так князь Глеб Бога разгневал и святую Богородицу. Но мы возвратимся на предшествующее.

Князь Всеволод возвратился от Коломны, пришел назад в землю свою и нашел Глеба, стоящего на Колокше реке с половцами и с пленниками. И не собрались обе стороны биться в течение месяца, ибо нельзя было перейти реку по льду. На масленой же неделе князь Всеволод построил полки и отправил возы на ту сторону реки, где стоял Глеб; Глеб же направил полк с Мстиславом Ростиславичем на возы. Князь Всеволод послал племянника своего Владимира с переяславцами и с ним часть дружины туда, где стояли возы, против Мстислава; Глеб же и Роман, сын его, и Игорь, и Ярополк, перейдя Колокшу, пошли на Всеволода на Прускову гору. И, не дойдя на полет стрелы до полка Всеволода, внезапно побежал шедший впереди Мстислав на этой стороне реки, а Глеб, постояв немного и увидя бежав­шего Мстислава, тоже побежал, гонимый Божьим гневом. Князь же Всеволод погнался им вслед со всей дружиной, одних посекая, других связывая. И здесь самого Глеба взяли и сына его Романа, и шурина его Мстислава Ростиславича, и дружину его всю захватили, и советников его повязали всех, и Бориса Жидиславича, и Ольстина, и Дедильца, и множество иных, а поганых половцев перебили оружием. И мы, следуя Давиду пророку, говорим: Боже мой! представь их как колесо, как огонь на ветру, пожигаюший дубравы, так погони их гневом Своим, исполни лица их бесчестия*, ибо они осквернили святой дом Твой и по заслугам приняли возмездие, ибо суд без милости не совершившему милости.

Помог Бог и святая Богородица князю Всеволоду в понедельник Федоровой недели, и возвратился с победой великой во Владимир, и привели в город Владимир князя Глеба с сыном его и с шурином Ярополком, и вся дружина их была схвачена и все вельможи их, и радость великая была во Владимире. И на третий день был великий мятеж во Владимире: поднялись бояре и купцы, говоря: «Князь! мы тебе добра хотим и за тебя головы кладем, а ты держишь врагов своих на свободе; а это враги твои и наши, суздальцы и ростовцы, либо казни их, либо ослепи, либо отдай нам». Князь же Всеволод благоверный и богобоязненный не хотел этого сделать, и повелел заключить их в темницу, дабы утихомирить людей, а за Ярополком послал, говоря рязанцам: «Вы­дайте нашего врага или иду на вас». Рязанцы подумали и сказали: «Князь наш и братья наши погибли за чужого князя»; поехали в Воронеж, сами взяли князя и привели его во Владимир, где его также посадили в темницу. Спустя несколько дней снова восстали все люди и бояре, и пришло на княжий двор великое множество с оружием, говоря: «Чего их держать? Хотим их ослепить». Князь же Всеволод опечалился, не имея возможности удержать людей, оглашавших двор криком*...

В лето 6686 (1178). Новгородцы целовали крест Всеволоду Юрьевичу и нарушили крестоцелование; он же пошел к Торжку в их волость, и не хотел брать города, ибо новгородцы обещали уплатить дань, и не исполнили обещанного. И дружина стала жаловаться князю Всеволоду: «Мы не целовать их приехали; они, князь, лгут Богу и тебе». И, сказав это, пришпорили коней и взяли город, мужчин связали, а жен и детей с имуществом забрали на щит*, город же пожгли весь за новгородскую неправду, ибо целуют крест честной и тут же нарушают целование. О том же и пророк говорит нам: понял, сказал, как жесток ты и ключица железная под шеей твоей, потому отнял от вас дождь, одним землям послал дождь, а другой не оросил, иссушил, и поразил вас зноем и различными наказаниями: и тут вы не обратились ко Мне; поэтому виноградники и нивы ваши, и дубравы истребил, а злобу вашу истребить не смог. Пророк же Захарья видел огненный серп, спускающийся с небес, и спросил: на кого, Господи, по­слал серп этот? И сказал ему Господь: на клянущихся именем Моим и нарушающих клятву, ибо всякий клятвопреступник погибнет.

Князь же Всеволод взял Торжок 8 декабря, на память святого Потапа, полон отправил во Владимир, а сам с частью дружины устремился к Волоку Ламскому, и, примчавшись, дружина захватила князя Ярослава Мстиславича, племянника его, а город пожгли, и хлеб пожгли и все остальное, а люди разбежались. Князь же Всеволод возвратился во Владимир.

В лето 6687 (1179). Скончался в Новгороде на праздничной неделе князь Мстислав Ростиславич, внук Юрия, и положен был в святой Софии.

В лето 6688 (1180). Скончался князь Мстислав Ростиславич, внук Мстислава, в субботу 50-ю, и положен был в святой Софии, которую создал Владимир Ярославич. В то же лето прислали Всеволод и Владимир Глебовичи к Всеволоду Юрьевичу со словами: «Ты господин, ты отец; брат наш старейший Роман отнимает у нас волости, слушая тестя своего Святослава, а крестоцелование тебе нарушил». Князь же Всеволод пошел к Рязаню. И, будучи у Коломны, встретил тех братьев княжичей, прибывших с поклоном, и принял их Всеволод с любовью, и пошли от Коломны. И здесь в Коломне князь Всеволод захватил Глеба Святославича, и послал его во Владимир. Сторожи же Романа переправились через Оку и встретились с нашими сторожами, и Бог помог нашим сторожам; они же побежали, а наши погнались за ними и притиснули их к реке Оке, одних перебили, других пленили, иные утонули. Роман же, услышав об этом, побежал в поле мимо Рязаня, а братьев своих Игоря и Святослава затворил в Рязани. Князь же Всеволод пошел к Рязаню, взял город Борисов-Глебов, придя же к Рязаню, заключил мир с Романом и Игорем, и те целовали крест на всей воле Всеволода; и, определив ряд для всей братии, распределив им волости каждому по старшинству, Всеволод возвратился во Владимир.

В лето 6689 (1181). Пришел князь Святослав Всеволодович с новгородцами, и с половцами погаными, и с черниговцами на Всеволода Юрьевича. Всеволод же пошел им навстречу и встретил их на реке Влене, и стояли друг против друга две недели. Дружина Всеволода сильно желала наступать на Святослава, Всеволод же, благосердечный, не хотел проливать кровь и не ехал на него. Святослав же, простояв две недели, побоялся распутицы, пожег город Дмитров и возвратился в Русь, а князь Всеволод вернулся во Владимир.

В лето 6690 (1182). Новгородцы привели к себе Владимира Святославича, а Ярополку дали Торжок; он же, сидя в Торжке, начал разорять Поволжье, людей Всеволода. Князь же Всеволод устремился к Торжку и, приехав, стоял около города месяц. И люди изнемогали в городе от голода, ели конину, и наконец сдались; и взяли город, пленив князя Ярополка. И возвратился с победой Всеволод во Владимир, а новгородцев привел во Владимир, а затем снова отпустил в Торжок.

В лето 6691 (1183). Скончалась благоверная княгиня Ольга, названная в монашестве Евфросиньей, 4 июля, и положена в церкви святой Богородицы во Владимире.

В лето 6692 (1184). Пошел князь Всеволод на болгар с Изяславом Глебовичем, племянником своим, и с Владимиром Святославичем, и с Мстиславом Давидовичем, и с Глебовичами рязанскими: с Романом, и с Игорем, и со Всеволодом, и со Владимиром, и с муромским Владимиром; и пришли в землю Болгарскую. И выса­дившись на берег, пошли к Великому городу и стали у городка Тухчина. И простояв тут 2 дня, пошли на третий день к Великому городу, пустив вперед сторожей; оттуда же белозерский полк направил князь к ладьям, дав воеводство Фоме Лазковичу. Когда же князь пошел в поле, наши сторожи заметили полк в поле и думали, что это болгарский полк. Из того же полка приехали 5 мужей и ударили челом князю Всеволоду и сказали ему: «Кланяются, князь, половцы Емяковы*, пришли с князем воевать болгар». Князь же Всеволод советовался с братией и дружиной, взял с них половецкую клятву и пошел вместе с ними к Великому городу. И пришел князь к городу, и перешел реку Черемисан в 1-й день, построил полки, а сам начал совещаться с дружиной. Изяслав же Глебович, внук Юрия, поспешил с дружиной, взял копье и устремился к укреплению, сделанному вышедшей из города пехотой. И, ворвавшись за ограждение к воротам городским, сломал копье, и в это время ударила его стрела сквозь броню под сердце, и принесли его еле живого к обозу. Болгары же из городов Собекуля и Челмата пошли в ладьях, а из Торцского на конях, на наши ладьи; и приехали к стоянке ладей. Наши же, укрепляемые Божьей помощью, пошли на них; увидев это, они побежали, а наши погнались за ними, посекая поганых Бохмитов; и, прибежав к Волге, они вскочили на суда и опрокинули суда. И утонуло их более тысячи, гонимые Божьим гневом и святой Богородицей и князя Всеволода молитвами.

Князь же Всеволод стоял около города 10 дней; видев же племянника изнемогающим*, согласился на предложенный болгарами мир и пошел назад к пристани*; и здесь на пристани Бог взял Изяслава, и положили его в ладью. Князь Всеволод возвратился во Владимир, а конницу пустил на мордву; Изяслава же привезли и положили у святой Богородицы во Владимире.

В лето 6693 (1185). Князь Всеволод послал в Киев к Святославу Всеволодовичу и к митрополиту Никифору, прося поставить епископом Луку, смиренного духом и кроткого игумена святого Спаса на Берестовом; митрополит же Никифор не хотел поставить его, ибо по мзде поставил Николу Гречина. Князь же Всеволод не хотел его, еще больше не хотел Бог, ибо недостойно добиваться святительского сана по мзде, но кого Бог позовет и святая Богородица, захочет князь и люди; так и этого игумена Луку Бог желал и святая Богородица и князь Всеволод, за его кротость и смирение. Митрополит же Никифор повелел Николе Гречину отказаться письменно от земли Ростовской, и поставил сего Луку епископом Ростову и Владимиру и Суздалю и всей земле Ростовской; поставлен же был 11 марта, на память святого Софрония, архиепископа Иерусалимского. Был же этот муж молчаливым, милостивым к убогим и вдовицам, ласков ко всем, и богатым и бедным, смирен и кроток, словами и делом утешая опечаленных, поистине добрый пастух, который пасет словесных овец, искренне, с кротостью и вниманием оберегая их и бодрствуя за них день и ночь. И следуя обычаю святых, переходя от дела к делу лучшему и воздавая Богу обычные молитвы, в аромат благоухания принося кадило молитвенное, фимиам благовонный, победив мирскую плоть и миродержца князя века этого, дьявола, поправ врага и его козни, победителем явился врагам, стрелам и гордым помыслам противостоя, укрепился оружием крестным, оскорбление Христово на себе нося; не имел он града здесь, но будущий искал верою непобедимой и Божьей помощью. Молись за порученное тебе стадо, за людей христианских, за князя и за землю Ростовскую, кото­рые, видя воздержание твое, прославляют Бога, ныне и присно и во веки веков.

Того же лета был большой пожар во Владимире, 18 апреля, на память святого Симеона, родственника Господня, в среду*; погорел едва не весь город, и 32 церк­ви, и соборная церковь святой Богородицы Златоверхая, которую украсил благоверный князь Андрей, и та загорелась сверху, и что было в ней драгоценностей, паника­дил серебряных, сосудов золотых и серебряных, одежд расшитых золотом и жемчугом, и чудных икон, окаймленных золотом, драгоценными камнями и жемчугом крупным, им же нет числа – все погорело. Божьим попущением за грехи наши лишились люди разума, вытащили из церкви все во двор, а из терема вынесли куны и книги и шелковые ткани, которые вешали на праздник, и сосуды бесчисленные – все уничтожил огонь, как в древности ковчег Божий* пленили иноплеменники. Это случилось за грехи наши, ибо умножились грехи наши и неправды; это навел на нас Бог, веля нам покаяться и очиститься от греха, и от зависти, и от прочих злых, неприязненных дел. Ибо Бог наказывает рабов Своих различными бедами, огнем, и водою, и ратью, и иными различными наказаниями, дабы явились как золото, испытанное в горниле; ибо христиане через многие напасти могут войти в Царство Небесное; ведь Сам Христос Бог сказал: труден путь в Царство Небесное и лишь не жалеющие усилий получат его. Но не выдай нас до конца, ради имени Твоего святого, и не лишай нас милости Твоей; ибо если беззакония заметишь, то кто устоит? Ибо Ты знаешь, Владыка, наших согрешений движе­ние на зло; одно наказание, одна казнь, многообразные имеющая раны. И это тем более неприятно и страшно, что в христианском роде страх и колебание и беда распространились*. Справедливо и достойно так нас наказывать, так веру возродим. Подобает нам сказать вслед за Иовом: «Как Господу угодно было, так и случилось». Ибо в наказаниях познаем Владыку, Которого мы про­гневали. Мы прославлены были и не прославили Его, почтены были и не почтили Его, просветились и не уразумели, куплены были и не поработали, родились и не устыдились, как будто Он не Отец, согрешили и наказаны, как поступили, так и страдаем. Но все-таки надеемся на милость великого Бога; наказывает нас милосердно благой Владыка, не по беззаконию нашему содеял нам, но по грехам нашим воздал нам*, так подобает благому Владыке наказывать. О несказанное чело­веколюбие! Ибо по своей воле уклонились мы от заповедей Eго и уже не хотим, а терпим, по необходимости, поскольку поневоле*. Где у нас было воздыхание? Ныне же плач простерся, ибо пророк Исайя говорит: Господи, в печали вспомнил Тебя, в печали умаляется наказание Твое нам. Да никто не дерзнет сказать, что ненавидимы мы Богом! Да не будет этого! Кого так Бог любит, как нас возлюбил он и вознес? Никого! Потому и больший гнев простер на нас, что больше всех почтены были и худшие всех совершили грехи. Ибо, больше всех будучи просвещенными, зная волю Владычную и презрев ее и красоту, больше других наказаны. И обращается он к нам словами пророка: «Обратитесь ко Мне всем сердцем вашим, постом и плачем, любовью друг к другу, не воздавая зла за зло, давая правду обижаемой вдовице, изгоняя клевещущего на ближнего, по Богоотцу Давиду, говоря: “Избавь меня от клеветы людской, и сохраню заповеди твои”». И если это сделаем, от всех грехов получим прощение, и, как чадам Своим, подаст нам по всем прошениям нашим. Ибо от Тебя, о Владыка и пречистая Матерь, всякое благое даяние и дары свыше посылаются, ныне и присно и во веки веков, аминь.

В то же лето* вложил Бог в сердце русским князьям – ходили все русские князья на половцев: Святослав Всеволодович, Рюрик Ростиславич, Владимир Глебович, Глеб Святославич, Глеб Юрьевич Туровский, Мстислав Романович, Изяслав Давидович, Всеволод и Мстислав, и галичская помощь, и владимирская и луцкая; и пошли на них все вместе, и, перейдя реку Угол, 5 дней искали их. Владимир же Глебович, внук Юрьев, ехал впереди в сторожах с переяславцами, и берендеев с ним было 2100. Половцы же, услышав, что на них пришла Русь, рады были, надеясь на силу и говоря: «Это Бог дал князей русских и полки их в наши руки». И устремились на бой, не ведая сказанного, что против Бога нет ни мужества, ни совета, и пошли против Владимира с криком, как будто поглотить их намереваясь. Владимир же помощью Божьей и святой Богородицы, и деда своею святого и отца молитвою укрепляем, пошел им навстречу, испросившись у Святослава, говоря: «Волость моя опустошена половцами, пусти меня, отец Святослав, вперед со сторожами»; князья же русские не успели с Владимиром. Половцы же, увидев, что полк Владимира уверенно идет на них, побежали, гонимые гневом Божьим и святой Богородицы; наши же погнались за ними, посекая их, 7 тысяч их захватили, одних князей половецких взяли 417: Кобяка пленили, Осолука, Барака, Тарга, Данила, Башкорта, Тарсука, Изу, Глеба Тирьевича, Ексна, Алака, и Толгия*, тестя Давыдовича, с сыном, Тетия с сыном, Кобякова тестя Турундая. И помог Бог и святая Богородица Владимиру, 31 июля, в понедельник, на память святого Евдокима Нового; дал Господь великое избавление нашим князьям и воинам от врагов наших, побеждены были иноплеменники куманы, иначе говоря половцы, и сказал Владимир: «Это день, который дал нам Господь, возрадуемся и возвеселимся этому дню, ибо Господь избавил нас от врагов наших, и покорил врагов наших под ноги наши, и сокрушил головы змеиные». И была великая радость: дружина обогатилась пленниками и повела колодников, добыла оружия и коней, и возвратилась домой, прославляя Бога и святую Богородицу, скорую Помощницу роду христианскому.

В лето 6694 (1186)*, 1 мая, на память святого пророка Иеремии, в среду, к вечеру, было знамение в солнце, и стало так темно, что видны были звезды, а в очах у людей виделось все зеленым, и солнце стало как месяц, из рогов его как горящий уголь излучался; страшно было людям видеть знамение Божие. В то же лето, того же месяца мая в 18 день, на память святого мученика Потапия, в субботу, родился у великого князя Всеволода сын, и назвали его в святом крещении Константином.

Того же лета надумали внуки Ольговичи пойти на половцев, поскольку не ходили в предшествующее лето со всеми князьями, но пошли сами по себе, говоря: «Разве мы не князья? Пойдем и себе также славы добудем». И собрались у Переяславля Игорь с двумя сыновьями из Новгорода Северского, Всеволод брат его из Трубчевска, Святослав Ольгович из Рыльска, и черниговская помощь, и вошли в землю их. Половцы же, услышав об этом, сказали: «Братья наши и отцы наши перебиты, а другие пленены, а ныне эти идут на нас». И послали по всей своей земле, а сами пошли навстречу, поджидая подхода дружины своей. И пошли князья на вежи их, они же, не дождавшись дружины, встретили их у вежей, и сошлись на бой и побеждены были половцы, и избивали их вплоть до веж, и взяли много пленных, женщин и детей. И стояли на вежах три дня, веселясь и говоря: «Братья наши ходили с великим князем Святославом, и бились с ними, взирая на Переяславль, а они сами к ним пришли, а в землю их не смели за ними идти, а мы в их земле, и самих их побили, жен же и детей их пленили. Теперь же пойдем за ними за Дон и до конца изобьем их, и если здесь с нами будет победа, то пойдем и далее за ними в луку моря, куда не ходили и деды наши, и возьмем до конца свою славу и честь». Божьего же промысла не ведали. Остаток тех разбитых половцев бежал к своей дружине, к которой ранее посылали весть, и рассказали им о своем поражении; те же, слышав об этом, пошли с ними и за другими послали. И вступили в бой стрельцы, и бились 3 дня стрельцы, а копий с себя не снимали, и дружина выжидала, не допуская русское войско к воде, пока не подошла к ним вся дружина. Наши же, увидев их, ужаснулись, высокомерия своего лишились, не ведая сказанного пророком: «Не дано человеку ни мудрости, ни мужества, ни совета против Господа». Ибо изнемогали от жажды, и кони, и сами, в зное и изнеможении, и едва пробились к воде, ибо 3 дня не пускали их к воде. Увидев устремившихся на них половцев, притиснувших их к воде, бились с ними крепко, и была сеча злая, и, сойдя с коней, изнемогавших под воинами, отпустили их*. И побеждены были наши, гневом Божьим, князей всех пленили, а бояре и вельможи и вся дружина были перебиты или, раненые, взяты в плен. И возвратились половцы с великой победой, а о наших некому было и весть принести за наше согрешение. Там, где была у нас радость, ныне вздохи и плач распростерлись. Ибо сказал пророк Исайя: «Господи! В печали помянул Тебя» и прочее*. И половцы наказали с купцами: «Идите за своими братьями, а мы пойдем к вам за своей братией». Князья же и бояре, услышав о таком несчастье, возопили все, и стояли плач и стенание, у одних были побиты или пленены братья, у других отцы и родственники. А князь Святослав послал за сынами своими и за всеми князьями, и собрались они к нему в Киев и выступили к Каневу. Половцы же, услышав, что идет вся Русская земля, бежали за Дон, а Святослав, услышав об этом, возвратился в Киев со всеми князьями, и разошлись все по своим землям. Половцы же, услышав о возвращении их, внезапно напали на Переяславскую землю, взяли все города по Суле и весь день бились у Переяславля. Владимир же Глебович, видя, что половцы занимают острог, выехал с малой дружиной на них из города, и пошел на них, и бился с ними крепко. И окружили князя плотно, и, видя, что дружина изнемогает, горожане устремились из города и бились, и едва отняли князя, пораженного тремя копьями, дружины же много пало. И вбежали в город, и затворились; половцы же с большим полоном возвратились в вежи. И несколько дней спустя бежал Игорь князь от половцев: ибо не оставит Господь праведного в руках грешника. Ибо очи Господни для боящихся его, а уши для молитвы их. И гнались за Игорем вслед, и не настигли его. Как и за Давидом гнался Саул, но Бог избавил его, так и сего Бог избавил от рук поганых; остальных же содержали строго и стерегли, заковав в цепи и подвергая наказаниям. Это случилось по грехам нашим, поскольку умножились грехи наши и неправды: ибо Бог наказывает рабов Своих различными напастями, огнем и водою, и ратью и иными различными наказаниями; ибо христианину через многие напасти предстоит войти в Царство Небесное; согрешив, принимаем наказание, как сделали, так и восприняли, но наказывает нас Бог милостиво. И никто не может сказать, что ненавидит нас Бог; не будет такого! Кого так любит Бог, как нас возлюбил и вознес, и страсть принял ради нас, дабы нас избавить от дьявола?

Того же лета послал князь Всеволод Юрьевич на болгар воевод своих с городчанами, и взяли села многие и возвратились со многим полоном. В то же лето выгнали новгородцы Ярослава Владимировича, Мстислава Давыдовича взяли княжить в Новгороде: таков у них обычай.

Тем же летом дьявол, искони ненавидящий род человеческий, возбудил вражду и, борясь с желающими спастись, настроил Романа, Игоря и Владимира на Всеволода и Святослава, братьев меньших – как в прежние времена Каина на Авеля, брата своего, а потом Святополка на Бориса и Глеба, ради власти, дабы одному власть захватить, а братию избить. И разразилась злая усобица в Рязани: брат брата стремился убить; послали к ним, коварно зазывая их на совет, дабы схватить там. Те же проведали о замысле и стали укреплять город, а они, услышав, что город укрепляют, пошли к Пронску, собрав большое войско. Младшие братья затворились в городе, а старшие начали воевать у города и по селам. Услышал же об этом великий князь Всеволод Юрье­вич, правоверный, боясь Бога и не желая видеть кровопролитие, послал к ним из Владимира послов своих в Рязань ко Глебовичам – Роману, Игорю и Владимиру, говоря им: «Братья! Зачем так делаете? Не удивительно было бы, если бы поганые нас воевали, вы же ныне хотите своих братьев погубить». Они же, услышав это, разгорелись буйством и начали гневаться на него и бо́льшую вражду поднимать. Как говорит Соломон, поучающий злых примет себе оскорбление, обличишь безумного – обругает тебя; не обличай злых, да не воз­ненавидят тебя, обличай мудрого – возлюбит тебя, а безумного обличишь – возненавидит тебя; так и эти разгорелись ревностью и не послушали его, но стали замышлять против него войну. Всеволод же с братом своим Святославом послали из Пронска во Владимир к великому князю Всеволоду Юрьевичу, прося помощи, он же послал к ним 300 владимирских дружинников, и рады были, услышав о их прибытии. И пошли Роман с братьями к городу, и осадили город, и бились креп­ко. Всеволод же Юрьевич послал на помощь Ярослава Владимировича, свояка своего, а из Мурома Владимира и Давыда. И когда они были у Коломны, осаждавшие, услышав об идущей из Владимира помощи, бежали от города. И Всеволод, видя, что осаждавшие бежали, выехал из города, оставив в городе Святослава, а сам поехал к Коломне навстречу Ярославу, Владимиру и Давыду, и поведал им, что нападавшие от города бежали. Они же, услышав об этом, возвратились во Владимир, и Всеволод пошел с ними на совет к Всеволоду Юрьевичу, великому князю. Услышали Роман, Игорь и Владимир, о том, что те возвратились назад и что брат их Всеволод пошел на совет к Всеволоду Юрьевичу, и вновь пошли к городу. Святослав же затворился в городе, и бились крепко. И отвели воду у них, и изнемогали люди в городе от жажды; и послали в город к брату Святославу со словами: «Не мори себя с дружиной голодом, и людей не мори, но выходи сюда к нам; ты нам брат или причиним тебе зло? Лишь не приставай к брату Всеволоду». Он же послушал бояр своих, которые сказали ему: «Брат твой пошел во Владимир, а тебя вы­дал»; и отворили ворота. Они же, въехав, отдали ему город, а он целовал к ним крест, и посадили его в том городе, а дружину Всеволода повязали всю, жену же его с детьми, а свою невестку, повели в Рязань, и бояр его, и имущество их развели порознь, и владимирцев, которые были посланы к ним в осаду, многих повязали. Услышал же Всеволод, что жена его с детьми пленены, и бояре, и имущество захвачены, а брат его предал. Весьма опечалился, и пошел из Владимира и сел в Коломне; и начали они воевать между собой, и была между ними лютая ненависть.

Всеволод же Юрьевич, услышав о том, что Святослав коварно предал и дружину его выдал, начал собирать воинов, говоря: «Верни мою дружину добром, как и получил ее от меня; если ты и миришься со своими братьями, то почему моих людей выдаешь? Я к тебе послал, ты прислал с челобитием ко мне о помощи; если ты воюешь, и они воюют, если ты миришься, и они мирятся». Они же услышав, что Всеволод хочет идти на них, послали к нему со словами: «Ты отец, ты господин, ты брат; где твоя обида будет, мы первыми головы свои сложим за тебя, и ныне не имей на нас гнева; если мы и воевали против своего брата, то потому, что он нас не слушает, тебе же кланяемся и мужей твоих отпускаем».

Всеволод же не захотел мира с ними, как говорит про­рок: брань славная лучше постыдного мира, со лживым миром же великие несчастья обрушиваются на земли.

Того же лета, на зиму, пошел на Полоцк Давыд Ростиславич из Смоленска, а сын его Мстислав из Новгорода, из Логожеска Василько Володаревич, из Друцка Всеслав; и, услышав об этом, полочане посоветовались и решили: «Не можем мы противостоять новгородцам и смолнянам; если допустим их в землю свою, даже если и мир заключим с ними, много нам зла причинят, опустошат землю нашу по пути к нам; пойдем навстречу им к границе». И собрались все, и пошли к ним, и встретили их на межах с поклоном и честью, и дали многие дары, и уладились, и разошлись каждый в свою землю.

В лето 6695 (1187), 2 мая, в день перенесения святых мучеников Бориса и Глеба, родился у великого князя Всеволода сын, и назвали его в святом крещении Борисом. В то же лето приходил епископ Черниговский Порфирий к Всеволоду Юрьевичу во Владимир, прося у него мира, дабы помирить его с рязанцами, с Глебовичами, поскольку Рязань принадлежит к Черниговской епархии; и стоял в монастыре Вознесения, на самый праздник Вознесения Господня. Всеволод же Юрьевич, боясь Бога и не желая видеть раздора, послушался его и своего епископа блаженного Луки, моливших его, послал его в Рязань с миром, приставив к нему своих мужей и мужей Святослава и брата его Ярослава Всеволодовичей, внуков Олега, а с ними отпустил всех мужей рязанских, которые были захвачены. Они же пришли в Рязань к Роману, Игорю, Владимиру, Святославу и Ростиславу*, он же тайно от всех мужей и послов Всеволожих извратил предложения Всеволода, повел себя не как святитель, а как переветник и лжец. Как говорит мудрый Соломон: гнев, укрощаемый ложью, проливает распрю, а война, не до конца замиренная, проливает кровь; а брань славная лучше мира постыдного, живя со лживым миром, большие беды землям причиняют. Так и Порфирий епископ наполнился срама и бесчестия, пошел иным путем в страну свою. Всеволод же Юрьевич, слышав о содеянном Порфирием, хотел послать за ним и захватить его, но положил упование на Бога и святую Богородицу.

Того же лета Всеволод Юрьевич, внук Владимира Мономаха, отдал дочь свою Всеславу в Чернигов за Ростислава Ярославича, внука Всеволода Ольговича, и привели ее 11 июля, на память святой мученицы Евфимии; и была великая радость в городе Владимире, Ярослав Владимирович был тут на свадьбе*, а из Мурома Давыд Юрьевич, и потом разошлись все каждый к себе. Того же лета людей поразила весьма сильная болезнь, так что не было ни одного двора без больного, а в иных дворах некому было и воды подать – все лежали больными. Ибо Бог наказывает рабов Своих различными напастями, водою и огнем и болезнями тяжкими, но если беззакония наши заметишь, Господи, то кто устоит? Ибо Ты знаешь, Владыка, наших согрешений движение на зло. И Давид пророк говорит: наказывая, накажи меня, Господи, но смерти меня не предай. И Соломон премудрый говорит: часто болезни в теле пребывают, и сама смерть не заленится прийти. Исайя пророк говорит: Господи! В печали помянул Тебя, и в печали умаляется наказание Твое нам, как сделали, так и получили. Но все-таки надеемся на милость великого Бога, наказывает нас милосердно благой Владыка, не по беззаконию нашему содеял нам, но по грехам нашим воздаст нам Человеколюбец.

Того же лета расписана была церковь святой Богородицы в городе Ростове блаженным епископом Лукою. Того же лета пошел великий князь Всеволод Юрьевич, внук Владимира, на Рязань со свояком своим Ярославом Владимировичем, и с Владимиром Юрьевичем Муромским, и Всеволод Глебович пошел с ними из Коломны на своих братьев; и, перейдя вброд Оку, шли к Опакову*, и взяли все села и большой полон и возвратились назад, опустошив и пожегши всю их землю.

В лето 6696 (1188), 18 марта, в среду Вербной недели, скончался Владимир Глебович в Переяславле, внук великого князя Юрия. Того же лета скончался Борис Всеволодович. Того же лета прислали новгородцы к великому князю Всеволоду, прося на княжение Ярослава Владимировича, свояка его; он же отпустил его с великой честью с ними в Новгород. Того же лета, на зиму, 17 февраля, был страшный гром: поразило двух отроков и зажгло хоромы. Как говорит пророк Давид: глядя на землю, заставляя ее трястись, прикасаясь в горах, воскурятся; если беззакония наши заметишь, Господи, то кто устоит перед Тобою всегда? Исайя, пророк говорит: наказывая, накажи нас, Господи, смерти же нас не предавай; Господи, в печали вспомнил Тебя, и в печали умаляется наказание Твое нам; сотрясая землю и поражая ее, явил людям твердость по делам их.

В лето 6697 (1189). Князь великий Всеволод отдал дочь свою Верхуславу в Белгород за Ростислава Рюриковича, 30 июля. Того же лета была освящена церковь соборная святой Богородицы, великим освящением, блаженным епископом Лукою, при князе великом Всеволоде, и сыне его Константине, и Ростиславе Ярославиче, зяте его; великая радость была в городе Владимире, и освящение состоялось в канун Успения святой Богородицы. Того же лета, 29 сентября, скончался княжич Глеб. Того же лета, 10 ноября, скончался благоверный и блаженный епископ Лука Ростовский и Владимирский; убрали тело его князь великий Всеволод Юрьевич с игуменами и с чернецами, с клирошанами и попами, и положили его у святой Богородицы в городе Владимире, 11 ноября, на память святых Мины и Виктора и Викентия. Того же лета родился у Всеволода сын, и назвали его в святом крещении Георгием.

◄Оглавление ◄Об убийстве Андрея. ►6698 (1190) - 6714 (1206).